Ханхен смеется, исчезает с подносом отряд. И уже потом, когда трое — Гришин, Эльза Поль и Ротлуф — ушли, когда он тоже хочет откланяться, Лея вдруг говорит:
Свечу погасите, огарок и фотографии у людей поместите между страниц молитвослова и уберите подальше.
— А странствующий школяр явился только затем, чтобы пообедать на даровщину?
— Да нет же,— бормочет он,— да нет же.
Однако ему пришлось еще вместе с оставшимися гостями испить кислого вина и удостовериться в муках девяти кругов-ступеней, прежде чем пройти вместе с Леей эти девять ступеней и приблизиться к тропинке через луг, и к опушке леса, и к достопамятной второй ночи с хвостатыми амфибиями.
Ханхен разносила крыжовенное вино — неудобоваримую кислятину ее отца. Хладек, смеясь, взял полный бокал, поднес его к окну и рассмотрел на свет. И все увидели, как теплый багрянец вечерней зари наделил неожи¬данной красотой водянистую, белесо-лимонную муть напитка.
— Вы только посмотрите,— сказал Хладек,— оно за¬игрывает с солнцем. За твое здоровье, профессор, за работу, за счастье!