Теперь уже никакой ошибки не было.
Женский крик.
Сжавшись в кабине своего фургончика, Мик Форд знал, что больше себя обманывать нельзя. Когда они добрались до мыса, его охватила тайная радость, что голубого „доджа" Поля Эверарда нигде не видно.
— Ясно, он направляется в Вестерн-Пойнт, просто и где его подпись катается или что там ему взбрело, и никакого отношения к Алли это не имеет, — пытался он убедить приятеля.
Но радость его была преждевременной. Джима Калдера не так-то просто было сбить со следа, по которому он так долго шел.
— Он здесь, говорю я тебе, — сипел он, — я чую его!
И тут слабенькие фары фургончика осветили голубой „додж".
— Что я говорил!
Отрывисто приказав Мику стоять на месте, не выключать фары и не выпускать подонка, если тот вознамерится улизнуть, Джим Калдер растворился в ночи.
Мик не мог с уверенностью сказать, что первый услышанный им крик принадлежал человеку. Может, какая птица. Ветер так завывал...
Вот снова? И опять крик смолк прежде, чем он успел вслушаться и понять, что это такое.
Но сейчас — он не мог ошибиться — это был женский крик, полный отчаяния или ужаса — но точно, женский. Он задрожал от страха. Что, черт побери, ему делать?
Вдруг в световом круге от фар что-то мелькнуло. Высокий мужчина, сильно пригибаясь, промчался мимо Мика и скрылся из вида, волосы его были словно приклеены дождем к черепу. Эверард! Но где же Джим? А Алли! Это был ее крик, чей же еще, какая женщина тут может быть? Но где она?
Так муторно ему никогда не было; натянув козырек кепки на самые глаза и плотнее запахнув свой непромокаемый плащ, он выбрался из фургончика. Подбадривая себя, Мик отважился продвинуться до края блеклого светового круга, отбрасываемого фарами, и во всю глотку, чтобы перекрыть разыгравшиеся стихии, заорал:
— Алли? Алли!
Он не знал, сколь долго так стоял, вновь и вновь выкрикивая имя девушки под вой ветра. Наконец боко¬вым зрением он заметил какое-то движение и повернул¬ся. Это была Алли, несомненно, Алли, она бежала по самому краю обрыва вдоль ужасной бездны, бежала так, словно вся ее жизнь зависела от этого бега, не обращая ни малейшего внимания на грозящую ей опасность.
— Алли!